Русские за границей

7 ноября 2012

Русские…

Моя иммигрантская жизнь – не иммигрантская вовсе, нет в ней мучительной тоски по Родине, с ностальгирующими воспоминаниями о том, как я ловила в поле бабочек, запаха скошенной травы и слежавшегося сена, собирания земляники в лесу, нет в ней «побега», нет чая с малиной, истерик, сложносочиненных переездов, скрывания, русских клубов и самих русских. Я совершенно не стремлюсь заводить новых друзей, общаться с соотечественниками. Но, тем не менее, такие встречи имеют место быть, но как-то сатирически. И невольно просятся в записные книжки.

Вот уже вторую неделю подряд натыкаюсь на русских, точнее, это они пытаются втиснуться, заявить о себе тогда, когда этого совершенно не ждешь…

История первая. «Страна чудес».

Утро…

было совершенно обычное – отводила ребенка в школу. Идём по дороге, общаемся, видимо по-русски (наверное, для кого-то звучит странно, что я не помню, на каком языке говорила, но это, действительно так, иногда перескакивания с одного язык на другой не замечаются), потому что неожиданно кто-то, шедший рядом, перестает быть едва заметной фигурой и превращается во вполне заметную, объемную женщину в пуховике, джинсах, с длинными распущенными темно-каштановыми волосами.

- Вы сюда давно переехали? – спрашивает меня женщина по-русски.

Несколько секунд я пытаюсь откапать в файлах своей памяти имя, соответствующее тому, кто передо мной. Но на все мои запросы, память отвечает – «ошибка». В списках друзей, знакомых, когда-то встреченных людей, эта женщина отсутствует.

- Простите, а мы знакомы? – спрашиваю у нее.

- О, я только что ребенка в школу отвела, - расплывчато отвечает мне женщина, махая рукой в сторону школы через дорогу. Я-то понимаю, что моя дочка туда не ходит, то есть мы не можем быть случайно видевшими друг друга родительницами. – И у подруги моей там учится дочка тоже. Вы ее не знаете?

- Нет, - качаю головой.

- Но вы ее увидите, сразу узнаете, сразу видно, что русская. Вот мы постоянно встречаемся, в русский клуб ходим, смотрим русские фильмы… Хотите с нами?

«Какой-то бред, - думаю я, - вот так взяла, вырисовалась и зовет в клуб. И вообще я тороплюсь…»

- Вас как зовут?

- Ольга.

- А меня Алиса…

«Селезнева… из страны чудес…», - продолжаю я мысленно.

Но на этом встреча не заканчивается, она, словно, замирает, подвешенная в пространстве.

Вечер…

тоже был буднично-обычный: из школы, домой, в магазин, из магазина…

И тут история продолжается. На асфальте валялась кем-то потерянная мягкая игрушка. Я попросила дочку ее поднять, а, увидев, женщину с коляской, подойти и спросить, не ее ли ребенок потерял. Оказалось – нет. И тут мы увидели еще одну пару с коляской. Заметив, что они уже собираются уходить, я кричу им вслед: «Excuse me, haven’t you lost soft-toy… tiger?” На мой призыв оборачиваются, и я замечаю, что там было не двое, а трое людей, и третий – Она, моя утренняя знакомая.

- А… вот она, - радостно кричит Алиса, - та девушка, про которую я вам рассказывала.

- Здрасьте, - оказывается, про меня уже рассказывают…

- А я вот тут с русскими людьми знакомлюсь, - поясняет Алиса.

Алиса тут же предлагает обменяться телефонами, но я отказываюсь, чем, видимо, сильно обижаю ее, потому что на третий день, когда я снова встречаю ее, она печально опускает глаза, делая вид, что меня не знает.

История вторая. «Инженер, который поет…»

Они подкрадываются незаметно… Сначала они идут, не спеша, затем, услышав ключевые фразы, ускоряют шаг, чтобы находиться с вами рядом, но никак не выдают своего присутствия – они слушают, слушают все, о чем вы говорите, отфильтровывая информацию…и в тот момент, когда вы собираетесь сделать решительное действие – поворот вправо-влево, перейти улицу, они неожиданно влезают перед вами, перегораживая путь, с упорным, вопрошающим взглядом, задают какой-нибудь нелепый вопрос (что-то из разряда «Как пройти в библиотеку»… в два часа ночи).

- А где здесь «шузон»?

- Что простите?

- «Шузон»… магазин… обувной… здесь есть «шу зон»?

- Вам какой-то конкретный обувной магазин нужен? – спрашиваю я, а потом понимаю, что женщина и имеет в виду конкретный – не «шузон», с ударением на «у» и слитно, как произносит она, а «Shoes Zone».

Надо сказать, отвратительный магазин, с самой дешевой и уродской обувью, которую я когда-либо видела. Его можно найти по запаху – обувь там вся черная (такие длинные, сплошные черные ряды) из синтетики, запах от которой распространяется не только внутри магазина, но и просачивается за его пределы.

Я начинаю подробно объяснять дорогу, вспомнив, что одна лестница, возможно, закрыта, рассказываю более длинный путь. Закончив, жду вежливого «спасибо», не дождавшись, разворачиваюсь и уже собираюсь переходить на другую сторону дороги, но тут понимаю, что женщина вовсе не отправляется в «шузон», а влезает в мою личную «зон», перегораживая путь.

- Вы меня спасли, - восторженно говорит она.

- Очень рада.

- Теперь за обувью, отправлюсь. А то без обуви…

- Да… вы только приехали… - ай-ай, и зачем я это сказала! Это же тот самый поворотный ключ, который приглашает к разговору.

- Как я приехала, - картинно хватаясь за крашенные (опять же в каштановый цвет), но седеющие у корней волосы, женщина начинает причитать… - вы не представляете, как я плохо приехала… Это ужасно. Ужасно. Какие у меня проблемы!!!

- Надеюсь, у вас все будет хорошо, - шаг назад. Она шаг вперед.

Шаг в сторону – она за мной.

- Вот я, вот так… вы не представляете, какие у меня проблемы. Какая у меня беда. Я вот сюда приехала… а оттуда… оттуда меня гнали. Это же ужасно, когда вас не печатают. Печатали, а теперь перестали, меня запретили.

- А вы писательница? – спрашиваю я. Сама думаю о том, что по ощущениям эта женщина застряла в какой-то из волн иммиграции, забыв, что сейчас 21 век и «не печатают» по совершенно иным причинам.

- Да, я – писательница, - дальше последовал бред, - и певица, и композитор, и инженер, и актриса…, -, - я выступала в Германии, в Хельсинки, пела в опере в Риме, а потом за мной была слежка… вы знаете, КГБ? Они же следят за мной… они до сих пор следят. Надо мной проводили опыты. Я умирала, у меня открылись кровяные язвы, вся кожа гноилась и кусками сходила с меня (мое примечание – по лицу и рукам это не заметно, вполне обыкновенная кожа стареющей женщины), а потом позвонила одна давняя знакомая, рассказала, что требуется композитор в Германию, я туда поехала… Вы знаете что-то про экстрасенсорные способности?

- Извините, я опаздываю…, - я ухожу, не оглядываясь, лишив себя писательского удовольствия послушать чужие фантазии…

Впервые опубликовано в "Русском Пионере" www.ruspioner.ru/profile/blogpost/2538/view/2519/